Колокольчик из Тарусы
Поёт Лариса Новосельцева. Концерт «Шесть струн», 12 марта 2012 года, Москва.
Поёт Лариса Новосельцева. Концерт «Шесть струн», 12 марта 2012 года, Москва.
Читает и поет Лариса Новосельцева.
С головой накрывает невидимая волна,
И не важен убогий быт или свет тусклый,
Ведь поэзия – перевод с Божественного на
Русский.
Кто впервые сказал об этом – Бог весть.
Может, это умная мысль, может – ересь.
Но пока хоть один переводчик на свете есть —
Человечество не погибнет,
Надеюсь.
Слушай Голос, и не придумывай ничего.
Подбирай слова, учись, доходи до сути.
И не мни себя автором. Все мы только Его
Слуги.
Но когда однажды, рассекая веслом волну,
Увозя меня в никуда, седой перевозчик
Будет требовать плату, я ему протяну
Пару строчек.
Что нужно мне ещё, жива пока,
Чтоб душу живу в суете сберечь?
Чтоб за окном моим текла река.
Чтобы во мне текла родная речь.
Какое счастье — жить на берегу
И отражаться в утренней реке.
Какое счастье — говорить могу
И думаю — на русском языке.
Словарь у наших предков был — «речник».
Реченье, речь, речной — так корень схож!
У Иртыша или у полки книг —
Там, где Река, всегда меня найдёшь.
За то, что безропотно сносишь заботы дневные,
Судьба награждает: не музыкой даже, музыкой.
Как будто проходят сквозь душу дожди проливные,
И тяжесть земная становится лёгкой и зыбкой.
Как будто струна натянулась – почти до предела,
Готовая к вечеру от напряженья порваться,
А ночью ослабла она, задрожала, запела,
Заполнив музыкой волшебной скупое пространство.
Не будем роптать – эта плата мелка и ничтожна,
Пусть дань собирает дневная прожорливость быта.
В преддверие ночи устало вхожу, осторожно.
И что там свершится – от взора людского сокрыто.
Памяти Ю. Бек-Софиева
По Парижу одиноко
Колесит велосипед…
Это утром – мойщик окон,
Вечерами он – поэт!
И звучат на Монпарнасе
Русской речи родники,
И никто над ним не властен,
Кроме рифмы и строки.
Чтобы мир увидеть в цвете,
Чтобы зрение обресть,
Позовите-ка поэта,
Он покажет всё, как есть!
Наносное, наносное –
Деньги, слава, сила, власть.
Он смывает чистым словом
Накопившуюся грязь.
…Время жёстко и жестоко,
И доказывает жизнь,
Что поэт – лишь мойщик стёкол.
Иногда летящий вниз…
Одинаково сияют мне
Пушкина строка, Абая свет…
И, когда бываю в Астане,
Прихожу я к ним – искать ответ.
Может быть, Абай подскажет нам,
Почему в наш просвещённый век
Страстью не к познанью, а к деньгам
Остаётся болен человек?
Или сможет Пушкин объяснить,
Коль ответ в его поступках есть,
Как живую душу сохранить
И превыше жизни ставить Честь?
Помолчи, послушай голос их,
И останься честным до конца.
Пушкина строка, Абая стих
Связывают страны и сердца.
Не с толпой – с душой наедине,
Разгоняя равнодушья ночь,
Встретились поэты в Астане…
Может, для того,
Чтоб нам помочь?
Майскому берегу что-то шепчет волна…
Поймы цветущей такой не найдётся в мире!
Да, Павлодар, конечно, не Астана.
Только река, согласитесь, у нас пошире.
Свежий сугроб воздушен и сладок, словно зефир.
Щедро зима угощает, морозом лечит.
А Павлодар, конечно, чуть-чуть не Сибирь:
Те же морозы, только ветра покрепче!
Каждый твой шаг до меня донесёт молва,
И окажусь – случайно! – на том же месте…
Да, Павлодар, конечно, чуть-чуть не Москва,
Наши романы всем тут давно известны.
Шпиль телевышки над мокрым пространством крыш,
Эйфеля башня вот так же пронзает тучи.
А Павлодар, конечно, чуть-чуть не Париж.
Ну а художники наши гораздо круче!
Мысли уехавших всех ловлю как радар.
Города имя теперь для них – словно награда.
Ведь Павлодар – единственный в мире!
Наш Павлодар.
И никаких других городов не надо.
Восьмое марта.
А ведь недавно буянил май.
Наверное, время остановилось
И двинулось вспять.
На кой они, праздники?
Вот, сиди, вспоминай…
К тому же – если некому
Поздравлять.
Ну, в смысле, обнять, прижаться
Иль просто – коснуться руки.
И лишь с утра
Телефонные долбят звонки,
Короткие и одинаковые,
Как рыбьи позвонки.
Звонки из России, Германии…
Кого-то уж вовсе нет.
В том месте, где сердце –
Как будто от пули след.
Небольшая такая дыра.
Временной транзит.
И вечно сквозит.