Ольга Григорьева — поэт и литературовед

В Севастополе, в гостинице «Украина»
Говорили на русском. А кто-то – на ридной мове.
Вечерами с тобой мы пили чудные вина,
Разумеется, крымские. Нам они были внове.
Слава Богу, никто не ходил под окнами с флагом,
И никто не бравировал чёрным фашистским знаком.
Было очень тихо, мило, радушно, мирно
В этот август в гостинице «Украина».
И стояла божественная погода,
И прогулочные кораблики сновали…
Это лето четырнадцатого года
В Севастополе
Нам позабыть едва ли.
За окном уживались мирно каштан и тополь…
Только глупый вопрос мучает и доныне:
А была ли гостиница «Севастополь»
В незалежной матушке-Украине?

Я ехала за тридевять земель…
Район Москвы с названьем Коктебель
Всё так же шумен. И знакомых лица –
Как на Волхонке или на Тверской.
И ты невольно думаешь с тоской:
А стоит ли тогда сюда стремиться?
Бедлам, базар, скопленье голых тел…
Того ли век назад поэт хотел,
К себе друзей радушно созывая?
Теперь от шума не спастись никак.
Два варианта – лезть на Карадаг
Или уйти к подножью Сюрю-Кая…
Но Коктебель — волшебная страна!
Ведь и в толпе я здесь всегда одна.
И как бы не был век и пошл, и тошен,
Писать стихи мне не мешают тут,
Ведь рядом две Цветаевы идут,
А впереди, конечно же, Волошин!

Судак, увенчанный короной крепости,
Хранящий таинства былых веков…
Не море Чёрное, а море Вечности
Ласкает камешки у берегов.

Не просто улицы, деревья, здания,
Да пляжи жаркие… Перчем, Алчак…
Страница времени и мироздания,
Сугдея древняя, седой Судак.

Приедешь, влюбишься в него нечаянно,
И сразу кажется – сто лет знаком!
То чёрным коршуном, то белой чайкою
Летят столетия над Судаком…

10 сентября 2012 года
(Судаку – 1800 лет!).

Солнце, море и облака…
До свиданья, гора Гребешок!
Уезжая из Судака,
Так мечтается хорошо.
Что не будет ни бед, ни зим,
Ни декабрьской глухой тоски…
Вновь раскрутится серпантин
В направлении – от Москвы.
И, как луза – бильярдный шар –
Так мы будем с тобой лететь! –
Нас поймает в июльский жар
Виноградников этих сеть.

Кладу в чемодан плащик,
Свитер, пару сапог.
Нет ничего слаще
Предощущенья дорог.
Становится дом тесным
И угнетает быт,
Зримо представишь если,
Как океан шумит.
И Енисей заждался,
И заскучал Крым…
Неужто не будет шанса
Увидеть вулкана дым?
Чем дольше живу, тем чаще
Уносит за окоём.
Но… Нет ничего слаще,
Чем снова вернуться в дом.

«…Но тело было — звук».
М.Волошин, «Сатурн».

Слышу в ночи
Речь его.
Звуками жизнь полна.
Башенки
Новодевичьего
Видятся из окна.
Тает снежное крошево.
Греет благая весть:
Есть у нас Дом Волошина.
Он воплотился здесь.
Белым тяжелым лоскутом
Падает камня твердь.
Макс выступает с посохом —
Залы свои смотреть.
Крымской полынью терпкою,
Книгами Дом пропах.
Вечною, но не ветхою
Смотрится Таиах.
Здесь Коктебеля камешки…
Сгинет разлук тоска.
Морем неумолкающим
Рядом шумит Москва.
Он посидит, послушает…
Тело поэта — звук.
Песня и строчка лучшая.
Тайной свободы дух.
…Утром зайдёт уборщица.
В комнате — никого.
Шторка слегка полощется,
Знать, от руки его…

Ах вы, медведи мои, зелёные, плюшевые,
Рядом с дорогой, спрятав носы, улеглись…
Крымские горы – может быть, это лучшее,
Что я узнала за эту земную жизнь.

Крымские горы – сколько мы их облазили!
Помнишь, трудно давался последний шаг…
Горы степные, полынные, горы – разные:
Жёлтые, синие, чёрные – как Карадаг.

И забываются сразу обиды прошлые,
Только всплывут из памяти, из глубин,
Мишки мои, лесом густым обросшие,
В лапах своих держащие серпантин.

М. Волошину

Здесь услышишь Господен глас
И распробуешь воздух.
Подари мне свой посох, Макс,
Подари свой посох.

Чтоб пешком обойти успеть
Берега Киммерии.
Мы б с тобой про любовь и смерть,
Про стихи говорили.

Подари мне свой посох, Макс,
У тебя их много.
Пусть уводит от быта нас
В Коктебель дорога.

Чтоб, ногою примяв полынь,
Оказаться в звёздах.
Чтоб из рук моих принял сын
Коктебельский посох.

12.06.09
Коктебель, Крым.

Словно перчик на языке:
Перчем, Алчак!
Видно, острое блюдо готовит
султан-паша…
И (совсем не рыба!)
бьётся в сетях Судак –
В лесках улиц, ячейках дворов
тяжело дыша.
От жары не звучат,
а тают во рту слова.
И спасенье не онеметь –
лишь пуститься вплавь!
И блестит на солнце
Сахарная голова,
И вот-вот растает –
только воды добавь!

Для младшей сестры Марины Цветаевой, замечательной писательницы-мемуаристки Анастасии Цветаевой Крым — не просто географическое место, где она бывала в детстве, юности и старости. Это место знаковых событий, незабываемых впечатлений и потрясений, которые определяют характер человека и его творчества: любовь, смерть, разлука. Это голод и лишения гражданской войны, которые переносила она вместе с семьёй Герцыков-Жуковских. «…Герцыки нам помогали сколько могли, без них мы бы умерли», — напишет потом А. Цветаева в «Воспоминаниях».

В Крыму похоронены её младший сын Алёша и первый муж Борис Трухачёв. И последнее большое произведение писательницы «История одного путешествия» (Феодосия, Издательский дом «Коктебель»; М., Дом-музей М. Цветаевой, 2004) тоже связано с Крымом. А начала писать эту повесть Анастасия Ивановна осенью 1971 года в поезде Москва – Павлодар.

Читать дальше… »