Вьюга вьётся, вьюга пляшет,
По душе такой размах!
Гнёзда – шапки мономашьи
Раскачались на ветвях.
Ах, тонки берёзки, шатки,
Колет ветер сотней спиц.
Упадут на землю шапки,
Чем тогда приветить птиц?
Символ власти, славы, страха –
В образе пустых корзин…
Мёрзнут шапки Мономаха
От суровых русских зим.
Снегопад надвигается воинством – тихим и стройным.
Эти русские церкви под снегом густым многослойным…
Посмотри на него, как на кольца дерев –
и узришь,
Сколько раз заносило пургой, заметало до крыш.
Отряхнём сапоги – вот и веник… И шапки,
и шубы.
Обернётся библейский старик на досадные шумы.
Здесь вечерняя служба идёт, из пяти человек.
Нелегко им, наверно, молиться – за русских,
за всех.
Если что и спасёт этот мир от падений бездонных –
Только тихие службы в церквушках, до крыш занесённых,
Где иконы возможно писать с этих старческих лиц,
Где молитва для Бога слышней, чем из шумных столиц.
А у поэта глаза – как у собаки хаски,
Обведены зрачки чёрным кружком.
Что ему не хватает? Сказки? Ласки?
Горькую пьёт поэт со своим дружком.
Другу-то весело, а вот поэту тяжко —
«Если поэт, значит, ты должен пить!»…
Может, хотел он по тундре бежать в упряжке,
Или в глухую ночь на луну выть.
Бог человеком создал. Глаза собачьи
В нём выдают, что какой-то был сдвиг, сбой.
Хочется жить иначе. А как иначе?
Все говорят: «Поэт? Пей. Пой».
Душу свою устал предавать огласке.
Смотрит поэт телевизор в глухой тоске:
По белоснежному полю бегут хаски…
Третью неделю слякоть.
Дожди в Москве.
***
«Тяжёл камень
На дно тянет…»
Стара сказка,
Звучит с детства.
Тяжёл камень –
Моя память.
Потерь столько –
Болит сердце.
Прочны путы
Семьи, быта.
Тяжёл камень,
Взлететь трудно.
Порой ночью
Замки сбиты…
Но что толку –
Опять утро.
На дне – тина.
Мечты – реже.
Растёт внучка,
В глазах – пламень!
Звучит сказка.
Слова те же:
«Тяжёл камень,
Тяжёл камень…»
***
Было чисто и светло
От разлёгшегося снега.
«Ваше время истекло!» —
Вдруг раздался голос с неба.
Превратилась лошадь в мышь,
Стала вдруг дорога тряской…
И пронзила остро мысль,
Что не повторится сказка.
И не склеится стекло,
И не отворятся двери.
Наше время истекло.
Башмачок не буду мерять.