Ольга Григорьева — поэт и литературовед

Уроки «Пиноккио»
Всё менее чувств настоящих
И человеческих слов.
Всё больше телесных утех
И животных влечений.
В Стране Развлечений
Превращаются дети в ослов.
И взрослые стали ослами
В Стране Развлечений.
Не думай, не чувствуй,
А лишь развлекайся и пой.
Твоё удовольствие –
Вот величайшая ценность!
Но ежели шерстью
Загривок покроется твой –
Чему удивляться,
Тебе развлечений хотелось.
Страна развлечений и денег,
Обжорства и снов.
Остался до гибели месяц…
Неделя… Минута…
О, если народ
Превращается в стадо ослов,
То, будьте уверены –
Выгодно это кому-то.
20.12.2013

                                       Диане Яунземе,солистке Домского собора в Риге
…И не страшны ни петля, ни плаха,
Жизнь или смерть,
иль посмертная мука.
Плачу я только от музыки Баха,
Этих божественных чистых звуков.
Это движение звёзд и Солнца,
Гибель народов, расцвет империй.
Это огромное сердце бьётся,
Время пульсирует в нотной сфере.
Это двадцатого века космос:
Пики восторга — и бездны страха.
Это органа глубокий голос.
Это Диана
играет Баха.

18.12.2013,
Омск

Вначале лето хочется цедить,
По капельке цедить, как одиночество.
Затем – уехать, улететь, уплыть,
Жарою насладиться очень хочется.
Потом от лета тоже устаёшь –
Мы непривычны к вечным райским прелестям…
Приятна нам прохлада, редкий дождь,
И в суматоху летнюю не верится.
И пусть исход известен наперёд,
Себя не будем хоронить заранее.
Господне лето длится. Жизнь идёт.
Светла зима. Теплы воспоминания.

Я ехала за тридевять земель…
Район Москвы с названьем Коктебель
Всё так же шумен. И знакомых лица –
Как на Волхонке или на Тверской.
И ты невольно думаешь с тоской:
А стоит ли тогда сюда стремиться?
Бедлам, базар, скопленье голых тел…
Того ли век назад поэт хотел,
К себе друзей радушно созывая?
Теперь от шума не спастись никак.
Два варианта – лезть на Карадаг
Или уйти к подножью Сюрю-Кая…
Но Коктебель — волшебная страна!
Ведь и в толпе я здесь всегда одна.
И как бы не был век и пошл, и тошен,
Писать стихи мне не мешают тут,
Ведь рядом две Цветаевы идут,
А впереди, конечно же, Волошин!

Вот и осень подошла, скок-поскок,
И на лужах появляются льдинки.
Я смотрела на Луну в телескоп,
На Луне-то всё круги да морщинки.
Я смотрела в телескоп на звезду.
Так, приблизилась она еле-еле…
А теперь её совсем не найду –
Всё дожди у нас, снега да метели.
Я смотрела в телескоп на людей,
Ничего мне до сих пор непонятно,
Кто там, с виду – то ль герой, то ль злодей…
Только белые размытые пятна.

И стоял клён в золотом камзоле,
И не знал он о своём позоре –
Что наутро будет нагим и жалким,
А на месте золота – ветки, палки…
Ведь ещё вчера был в красе и силе!
Да сильны ветра по родной России,
Налетают вмиг, не успеешь охнуть,
Будешь, как старик, горевать и сохнуть.
Счастлив только тот, кто не ценит злата,
И душа поёт, на любовь богата,
И легко иду стороной лесною…
Не печалься, друг, расцветёшь весною!

Это Азия? Европа ль?
Это, в общем, всё равно.
Жёлтый тополь, жёлтый тополь
Снова смотрит мне в окно.
Жёлтый свет, как солнце, яркий,
Бьёт в глаза через стекло.
И от этого подарка
В доме и душе светло.
Век несётся… Вой и топот.
Мне угрозы нипочём.
Милый друг мой, жёлтый тополь
Подставляет мне плечо.
Жив пока или ушёл ты –
Зиму победив и смерть,
Так же будет тополь жёлтый
Свечкой на ветру гореть.