Учитель и ученик
(Отрывок из очерка «Батурин на фоне павлодарского пейзажа»)
ХУДОЖНИК-ПЕРЕДВИЖНИК
«В дореволюционном русском искусстве на протяжении всего его развития не было более мощной организации художников, нежели Товарищество передвижных художественных выставок. Оно сформировалось на рубеже 1870-х годов как выставочная организация, объединившая в своем составе наиболее творческие силы современного русского искусства. Но уже с самых первых лет своего существования, как бы перерастая задачи собственно выставочного объединения, Товарищество приобретало значение своеобразной школы передового искусства…»
(С.Н. Гольдштейн
«Товарищество передвижных художественных выставок»).
Достаточно назвать имена ведущих художников Товарищества: И. Шишкин, В. Перов, Н. Ге, И. Репин, И. Левитан — понимаешь, какой мощный вклад своим творчеством в развитие культуры сделали художники-передвижники.
В уставе Товарищества было записано: «Товарищество имеет целью: устройство во всех городах империи передвижных художественных выставок в видах: а) доставления жителям провинций возможности знакомиться с русским искусством и следить за его успехами; б) развитие любви к искусству в обществе и в) облегчения для художников сбыта их произведений…»
К славной плеяде художников-передвижников относится и Виктор Павлович Батурин, волею случая и судьбы оказавшийся в Павлодаре в смутном 1919-м году и проживший здесь более десяти лет. Конечно, его имя известно в мире не так широко, как имена его великих соратников-передвижников, корифеев живописи, но творчество этого замечательного живописца, удивительного мастера пейзажа дорого нам тем, что он оказал огромное влияние на развитие культуры Павлодарского Прииртышья. Богатые традиции художественной школы Павлодара начались, несомненно, в те годы, когда в городе жил и творил первый в его истории профессиональный художник.
Заинтересовавшись судьбой и творчеством В.П. Батурина, я обратилась за помощью в художественный и краеведческий музеи Павлодара, сотрудники которых предоставили мне немало интересных материалов о художнике. Неоценимую помощь в работе оказал Иван Васильевич Лагутин — ученик В.П. Батурина, бывший директор краеведческого музея, который живет и здравствует в нашем городе.
Впрочем, все по порядку. Скупые строки дореволюционной биографии Батурина хорошо известны и не раз публиковались в местной печати: родился 1 октября 1863 года в Тульской губернии, в семье бывшей крепостной крестьянки А.П. Соболевой. Его отец — сын помещицы, которого мать «за связь с крепостной» лишила наследства. Батурин с детства увлекался живописью. В 1882 году после окончания реального училища по совету друзей отца поехал в Москву и поступил в Училище живописи, ваяния и зодчества.
В 1888 году картину 25-летнего студента Батурина «Рубка леса» приобретает для своей галереи П.М. Третьяков. В Третьяковке хранятся сейчас две работы В.П. Батурина — «Рубка леса» и «Горный пейзаж».
В прекрасно иллюстрированном издании «Государственная Третьяковская галерея. История и коллекции» (М., «Искусство», 1986) отмечено, что основатель галереи П.М. Третьяков «с середины 1880-х годов до своей кончины в 1898 году, продолжая энергично пополнять галерею новейшими работами художников старшего поколения, …приобрел также более ста шестидесяти произведений молодых талантливых живописцев, большей частью воспитанников Московского училища живописи, ваяния и зодчества. Как правило, они начинали свой творческий путь, продолжая и развивая традиции передвижничества, котоpoe до конца 1890-х годов сохраняло значение ведущей художественной силы в русском изобразительном искусстве».
Видимо, в числе именно этих работ «молодых талантливых живописцев» в Третьяковку попали и полотна В.П. Батурина.
После окончания училища молодой художник работает в Полтаве под руководством известного мастера живописи Г.Г. Мясоедова. Кстати, его слова о русском пейзаже, написанные почти десятилетие спустя, в полной мере можно отнести к работам Батурина: «…Нельзя умолчать о том направлении, которое принял пейзаж; совершенно возвратившийся на родину, он тоже стал более правдивым, стремящимся передать не одну внешность природы, но также ее жизнь и настроение». Вступительная статья Г. Мясоедова к альбому «Двадцатипятилетие Товарищества передвижных художественных выставок (1872-1897)».
Вернувшись в Москву, Батурин наряду с творческой деятельностью активно занимался и организаторской: был одним из организаторов Московского товарищества художников, принимал деятельное участие в Московском обществе любителей художеств и Петербургском обществе художников, членом которого он был избран пожизненно.
В двухтомнике «Товарищество передвижных художественных выставок» (М., «Искусство», 1987) встречаются четыре упоминания имени В.П. Батурина, позволяющие судить о его участии в выставках передвижников в 1891 и 1892 годах.
Кроме этого, как свидетельствуют музейные архивы, картины Батурина были представлены на Всемирной выставке в Сен-Луи (Франция) в 1904 году и в Берлине, экспонировал он свои работы на Всероссийской выставке в Н.Новгороде в 1896 году.
С 1908 по 1911 год В.П. Батурин работал декоратором Московского Большого театра, занимался он и педагогической деятельностью. В 1914 году был призван в армию. После первой мировой войны обстоятельства заставили художника поступить на службу по заготовке продовольствия. Его переводили из одной губернии в другую. Вот так, заехав в годы гражданской войны далеко на восток империи, Батурин оказался в Павлодаре.
«ПОЭЗИЯ И ЖИВОПИСЬ ЕСТЬ OДHO…»
Среди многочисленных учеников В.П. Батурина был один, о котором нельзя не написать особо. Это замечательный русский поэт Павел Васильев.
В краеведческом музее хранится фотография известного фотографа-краеведа Д.П. Багаева: пятая выпускная группа Павлодарской школы 2-й ступени 1925/26 уч. год. Среди преподавателей — В.П. Батурин, а за ним, в третьем ряду, пятый слева — юный Паша Васильев.
Павел видел учителя не только в школе. Художник бывал у Васильевых и дома. В книге «Воспоминания о Павле Васильеве» (А-Ата, «Жазушы», 1989) я нашла несколько упоминаний имени Батурина. Вот что пишет младший брат поэта Виктор Николаевич Васильев: «Наш дом, особенно в зимнее время, посещали знакомые, среди которых были довольно примечательные личности. В такие вечера было шумно и весело.
…Я хорошо помню известного художника Батурина — грузного, полного старика с седеющей окладистой бородой и белым холеным лицом. Он знал Репина и даже был с ним в хороших отношениях. Батурин увлеченно рассказывал о своей молодости, об искусстве художника и о замечательных людях, которых он знал еще в конце девятнадцатого века».
А вот воспоминания одноклассника Павла Васильева Анатолия Сурова: «Как поэт Васильев родился там, в Павлодаре, и нигде больше. Огромное значение в его судьбе имела школа. Позже я сам учительствовал, но такой школы уже не встречал.
…На уроках рисования Виктор Павлович Батурин, профессиональный художник, богатырского сложения, с густой седой бородой, часто втискивался за парту рядом с кем-нибудь из нас, брал карандаш или твою руку вместе с карандашом и водил ею, поправляя рисунок, — и на наших глазах рождалось чудо! До сих пор я отлично помню такие понятия, как точка общего схода (это философская точка!), знаю, как на расстоянии перенести предмет на бумагу, сохранив его пропорции. Этому на всю жизнь научил нас В.П. Батурин. И учил не только в классе — мы выходили на Иртыш или степную сторону. Умудренный опытом старец убеждал нас: «Рисовать надо не только то, что видит глаз. Вы думаете, когда будет красочное фото, художнику нечего будет делать? Ошибаетесь! Огромная разница между фотографией и рисунком. Художник видит окружающее не только глазами, он ощущает мир своими желаниями, ухом, нервными клетками. Ему слышна даже тишина. Ее надо изобразить. Поэзия и живопись есть одно и то же…»
Одноклассник П. Васильева Сергей Успенский вспоминает о совместном творчестве с будущим поэтом: «Я любил рисовать карикатуры и шаржи, а Павел стал писать к ним стихотворные текстовки». Творчество друзей, на их беду, оказалось удачным, и после очередной карикатуры на учителя математики их вызвали на педсовет. «Даже стоял вопрос о нашем отчислении, — вспоминает С. Успенский,- но Д.В. Костенко и В.П. Батурин заступились».
Особый след в судьбе и творчестве П. Васильева и В.П. Батурина оставила поездка на Алтай летом 1923 года.
Вспоминает Евгения Киссен (Стэнман): «…Поехали И.С. Чепуров, Ф.Е. Кремнев, В.П. Батурин, а с ними 15 мальчиков и 5 девочек. Мы проплыли до Усть-Каменогорска, где пересели на однопалубный пароход и поплыли вверх по Иртышу до озера 3айсан, где попали в сильный шторм. Картину бушующей стихии В.П. Батурин запечатлел на полотне, а Павел написал стихи…»
Кстати, по словам И.В. Лагутина, на одной из картин Батурина, написанной им в зрелом возрасте, он видел изображение луча солнца, пробивавшегося сквозь мрачную, бурную облачность и упавшего на кипящую в порожистых местах воду Иртыша в его верховьях.
Дополняет рассказ Е. Киссен Георгий Пшеницын: «.. .Летом 1923 года для учеников нашего шестого класса семилетней школы водников была организована поездка на пароходе от Павлодара до озера 3айсан… В верховьях Иртыша мы иногда сходили на берег, лазили по горам, а учитель рисования В.П. Батурин делал эскизы; многие из нас следовали его примеру. Попытался как-то рисовать и я, но получилось унылое безобразие. Подошел В.П. Батурин, провел карандашом несколько линий, и родился рисунок. Тогда я понял, что такое талант художника».
Г. Пшеницын пишет и о том, что впечатления от этой поездки отразились позже в творчестве Павла:
А луна — словно желтый гребень,
Заплутавшийся в волосах.
…Спит таким спокойным и древним
Затаивший звонкость Зайсан.
Судя по всему, в этой поездке Батуриным было написано несколько картин. Одна из них — пейзаж «3ырянск» — хранится сейчас в Омском музее изобразительных искусств.
В Куйбышевском художественном музее, как свидетельствует книга «Русское и советское искусство» (изд. «Советский художник», М., 1955) хранится картина Батурина «Вид в горах Алтая», датированная 1926 годом. По предположению И.В. Лагутина, художник ездил на Алтай и в этом году. Впрочем, вполне может быть, что при написании картины просто использовались этюды, сделанные во время путешествия на Алтай 1923 года.
Многие исследователи творчества Павла Васильева отмечают особую живописность его поэзии, буйство красок и образов в стихах. Кто знает, может быть, истоки этой живописности именно там, в детстве, на уроках рисования? Как преломились рассказы о художниках В.П. Батурина в стихах Васильева, как повлияла на становление и духовный рост этого впечатлительного мальчика яркая, колоритная личность художника? Это влияние, несомненно, было.
В архиве художественного музея Павлодара хранится письмо известного казахстанского литературоведа (тогда он был преподавателем кафедры русской и зарубежной литературы КазПИ) Геннадия Тюрина.
Г.А. Тюрин обращался в музей с просьбой предоставить материал о художнике Батурине. Он писал: «При анализе творчества П. Васильева (творчества, насыщенного световыми контрастами, с яркой цветовой палитрой) возникает мысль о глубоком творческом влиянии на молодого поэта деятельности художника-пейзажиста Виктора Павловича Батурина».
Юный поэт и седовласый художник были близкими по духу людьми. Даже характерами они были схожи: оба резкие, импульсивные, вспыльчивые, но отходчивые.
Среди ранних литературных опытов П. Васильева исследователи отмечают стихотворение «Если бы художником я был…»
А вспомните «Быть мастером»:
Мню я быть мастером,
затосковав о трудной работе,
Чтоб останавливать мрамора
гиблый разбег и крушенье,
Лить жеребцов из бронзы гудящей,
с ноздрями, как розы,
И быков, у которых вздыхают
острые ребра…
Не может быть, чтоб не возникали у поэта при написании этих строк остановленные на скаку кони П.К. Клодта на Аничковом мосту в Петербурге, о которых столько рассказывал Батурин! Тем более, что с внуком этого великого скульптора — Е.А. Клодтом, как уже упоминалось, художник был очень дружен…
Но не только прямые аналогии творчества художника и поэта можно найти в стихах Васильева. На тему «Художники-передвижники и поэзия Павла Васильева» можно написать целый трактат. Как близки его стихи по выпуклости, яркости мазка, по реализму и образности лучшим образцам живописи передвижников!
Возьмем первые строчки одного из лучших лирических стихотворений поэта:
Так мы идем с тобой и балагурим.
Любимая! Легка твоя рука!
С покатых крыш церквей, казарм и тюрем
Слетают голуби и облака…
Здесь и солнечный «Московский дворик» Поленова, и облака из «Полдня» Шишкина, и голуби Ярошенко из его известной картины «Всюду жизнь…».
А как перекликаются с теми же «Прачками» Архипова, с жанровой живописью передвижников васильевские «Мясники», «Каменотес», «Я полон нежности к мужичьему сну…»
Не кустодиевские ли полотна «Купчиха за чаем», «Масленица», «Ярмарка» помогали Васильеву при написании «Соляного бунта», особенно — при создании колоритного портрета жены Дерова — Олимпиады:
…Ходит плавно
Дерова жена,
Будто счастьем
Полные ведра
Не спеша
Проносит она.
Будто свечи
Жаркие тлятся,
Изнутри освещая плоть,
И соски, сахарясь, томятся,
Шелк нагретый
Боясь проколоть.
И глаза, от истом
Обуглясъ,
Чуть не спят…
Но руки не спят…
И застегнут
На сотню пуговиц
Этот душный
Телесный клад.
Что тут добавишь? Талантливого живописца воспитал Виктор Павлович Батурин.