Доверчивые тетради. Этюд восьмой «О братьях наших меньших»
Признаться, сей этюд я хотел вначале назвать по-другому: «С необъяснимой нежностью». Примерно так начинается книга стихов Ольги Григорьевой «Летоход». Потом подумал: а ведь с необъяснимой нежностью она пишет не только о «летоходе», но и о многом другом. И решил конкретизировать название этюда, несмотря на расхожесть обозначения.
Впрочем, нежность многих строк поэта вполне объяснима. Она обусловлена добротой её души, которая стремится возвыситься над шлаком бытия и увидеть ис¬тинную красоту там, где её не так уж много. Обращаясь в своих стихах к теме наших «меньших братьев», Григорьева как бы хочет возвратить читателя к тем светлым и счастливым мгновениям его жизни, когда близость к родной природе была ему значительно дороже, чем удобства повальной цивилизации с её мнимым превосходством над чистотой прежних духовных ценностей.
Вы хотите знать, как у Григорьевой гармонически переплетается сугубо человеческое с миром живой природы? Прочитайте целиком одно из её стихотворений, которое не имеет названия, но которое можно причислить к необычному жанру камерно-вселенской колыбельной:
Ранняя пташка моя,
Зяблик, лисёнок, сурок…
Век о пощаде моля,
Верю — хранит тебя Бог!
Мой медвежонок смешной,
Ёжик, кузнечик, скворец,
Ласковый и озорной,
Ну засыпай, наконец!
Мой жеребёнок, белёк,
Лучик надежды моей
Пусть нам не будет, сынок,
Чёрных неласковых дней.
Ты распахнёшь новый век,
Словно простую тетрадь.
Умным расти, человек,
Жизнь на пустое не трать!
Что-то бормочешь, сопя,
Сонны глазёнки твои…
Пусть охраняет тебя
Свет материнской любви.