Ольга Григорьева — поэт и литературовед

(Отрывок из очерка «Батурин на фоне павлодарского пейзажа»)

ХУДОЖНИК-ПЕРЕДВИЖНИК
«В дореволюционном русском искусстве на протяжении всего его развития не было более мощной организации художников, нежели Товарищество передвижных художественных выставок. Оно сформировалось на рубеже 1870-х годов как выставочная организация, объединившая в своем составе наиболее творческие силы современного русского искусства. Но уже с самых первых лет своего существования, как бы перерастая задачи собственно выставочного объединения, Товарищество приобретало значение своеобразной школы передового искусства…»
(С.Н. Гольдштейн
«Товарищество передвижных художественных выставок»).

Достаточно назвать имена ведущих художников Товарищества: И. Шишкин, В. Перов, Н. Ге, И. Репин, И. Левитан — понимаешь, какой мощный вклад своим творчеством в развитие культуры сделали художники-передвижники.
В уставе Товарищества было записано: «Товарищество имеет целью: устройство во всех городах империи передвижных художественных выставок в видах: а) доставления жителям провинций возможности знакомиться с русским искусством и следить за его успехами; б) развитие любви к искусству в обществе и в) облегчения для художников сбыта их произведений…»

Читать дальше… »

БУКЕТ ОТ ПАВЛА ВАСИЛЬЕВА
Одними из первых слов, произнесенных поэтом на павлодарской земле по дороге из аэропорта в город, были: «Когда поедем в Дом-музей?». Сложилось так, что в Дом-музей Павла Васильева Евтушенко попал лишь на второй день своего пребывания в Павлодаре, но все же я хочу начать свои заметки именно с этого.
Те павлодарцы, кто побывал на авторском вечере Евгения Евтушенко 5 августа, согласятся со мной, что кульминацией его было стихотворение «Павлодар», написанное поэтом буквально перед выступлением (оно было опубликовано в нашей газете 7 августа). Так вот, в нем были такие строчки:
«… Васильев Павел дарит в Павлодаре
Цветок картошки мне из-под земли».
Большинство слушателей восприняли это как поэтический образ, а кто-то, может быть, пожал плечами — почему именно «цветок картошки?» Но те, кто был с Евтушенко в Доме-музее, не удивились: цветок картошки ведь действительно был подарен.

Читать дальше… »

«В начале тридцатых годов Павел Васильев производил на меня впечатление приблизительно того же поряд ка, как в свое время, раньше, при первом знакомстве с ними, Есенин и Маяковский. Он был сравним с ними, в особенности с Есениным, творческой выразительностью и силой своего дара, и безмерно много обещал, потому что в отличие от трагической взвинченности, внутренне укоротившей жизнь последних, с холодным спокойствием владел и распоряжался своими природными задатками. У него было то яркое, стремительное и счастливое воображение, без которого не бывает большой поэзии, и примеров которого в такой мере я уже больше не встречал ни у кого за все истекшие после его смерти годы. Помимо печатавшихся его вещей («Соляной бунт» и отдельных стихотворений), вероятный интерес и цену должно представлять все то, что от него осталось».
Борис Пастернак.

К 85-летнему юбилею Павла Васильева Павлодар готовился основательно. На месте старого ветхого дома, где прошли детские годы поэта, был возведен мемориальный Дом-музей. В библиотеках, школах, институтах многое делалось по пропаганде творчества Павла Васильева, ведь его имени до сих пор нет в школьных учебниках…
В город на Иртыше пришло немало весьма интересных писем из ближнего и дальнего зарубежья. В частности, Вячеслав Завалишин, известный литератор, лично знавший поэта, написал из Нью-Йорка. Он просил сообщить, как павлодарцы чтят своего замечательного земляка, выслал номер газеты «Единение», выходящей на русском языке в Австралии, в которой была опубликована его статья, посвященная жизни и творчеству Павла Васильева. В. Завалишин рассказал австралийским читателям, как в казахстанском городе отмечаются дни рождения поэта (на основании высылаемых ему из Павлодара материалов, вырезок из областной газеты «Звезда Прииртышья»). Много добрых слов сказано в статье о Лидии Григорьевне Бунеевой, директоре Дома-музея, настоящем энтузиасте, исследователе творчества П. Васильева, «которая много сделала для увековечения памяти поэта, злодейски убиенного в сталинском застенке…»

Читать дальше… »

По этому маршруту, Павлодар-Омск, Павел Васильев путешествовал неоднократно. Правда, чаще всего летом, на пароходе по Иртышу, а я ехала в декабре рейсовым автобусом, но тем не менее — степи вокруг мало изменились, многие села остались те же, и Иртыш по-прежнему спешит на встречу с Обью…
Если Павлодар — город детства и отрочества Павла, то Омск — город его первой большой любви, первых публичных выступлений и признания Васильева как поэта. В Oмск в 1927 году переехали из Павлодара его родители, и в своих многочисленных путешествиях с востока на запад он, конечно, всегда останавливался в отчем доме. В Омске он встретил Галину Анучину. Сюда, к родителям, привез в 1933 году молодую жену. Здесь родилась его дочь Наташа.
Меня интересовало, как хранят омичи память о поэте, какие документы, может быть, малоизвестные, есть о нем в омских музеях. Хотелось еще раз прикоснуться к судьбе поэта, походить по тем улицам, где ходил он, увидеть город его любви — старый Омск.

Читать дальше… »

Кажется, что к началу 21-го века были уже найдены и изучены все материалы, касающиеся такой короткой жизни нашего земляка, замечательного поэта Павла Васильева. Но и сейчас в архивах и частных коллекциях ещё находятся свидетельства о нём очевидцев, отзывы литераторов-современников. Вдвойне дороги подобные находки, если речь идёт об оценке творчества П. Васильева таким мастером слова, как Борис Пастернак.
В канун дня рождения П. Васильева (23 декабря) сын друга Павла, поэта Григория Санникова – Даниил Григорьевич Санников прислал мне из Москвы свою публикацию в журнале «Наше наследие» (№86, 2008). Она называется «Письма Бориса Пастернака Григорию Александровичу Санникову». Здесь впервые были опубликованы автографы писем Б. Пастернака, в одном из которых говорится и о Павле Васильеве.

Читать дальше… »

Всегда интересно узнать, как оценивали творчество того или иного поэта современники, что писали ведущие критики и литературоведы прошедших лет, насколько поэт был известен читателю… Но могла ли быть объективной оценка творчества Павла Васильева вплоть до 60-х годов 20 века? В полной мере — нет. Не могла она быть объективной при жизни Павла, так как не вышел в свет тогда ни один сборник его стихов. Потом последовало два десятилетия после его расстрела, когда имя поэта в СССР было просто вычеркнуто из истории русской литературы.
То есть в своей стране критики в то время о нём вообще не писали, а зарубежные исследователи судили о творческом потенциале Васильева только по тем произведениям, которые появились в советской печати до 1937 года, а появлялось порой далеко не самое лучшее. Тем не менее даже эта «верхушка айсберга» — небольшая часть огромной глыбы, сверкающего и неповторимого таланта Васильева позволяла говорить о нём как о «самом даровитом поэте сегодняшней сов. России» . Так писал журналист Александр Курилович в статье «О поэте Павле Васильеве», которая была опубликована в газете «Рассвет» (Чикаго) 19 и 20 августа 1935 года — то есть ещё при жизни Павла! (см. публикацию «Самый даровитый поэт…»).

Читать дальше… »

«Самый даровитый поэт…»
(Неизвестная публикация о П.Васильеве)
В Государственном архиве Российской Федерации (Москва) находится большой архив Павла Николаевича Милюкова (1859-1943) – российского политического деятеля, историка, публициста, теоретика и лидера партии кадетов. Он был министром иностранных дел Временного правительства первого созыва (1917 г.), после революции эмигрировал, с 1921 года жил во Франции. Интересен его архив тем, что в нем собрано множество публикаций из эмигрантских и советских газет, посвященных различным событиям и политическим деятелям, актерам, писателям, ученым. Эти газетные вырезки П.Н. Милюков собирал и систематизировал всю жизнь. Вот в этом архиве и обнаружила я две публикации о Павле Васильеве [фонд 5856 (Милюков П.Н.), опись 1, дело 494].
Причём, если одна из них хорошо известна литературоведам – это статья в «Литературной газете» за 12 декабря 1933 года критика О. Бескина (1) «На новую дорогу. О «Соляном бунте» П. Васильева», то вторую находку вполне можно назвать сенсационной – это публикация о поэте в американской газете «Рассвет» (2) в 1935 году, то есть ещё при жизни Павла!

Читать дальше… »

С трепетом и болью листаю я эти ветхие, пожелтевшие страницы. Это гранки книги стихов Павла Васильева, которая так и не увидела свет. Здесь много записей и пометок, сделанных рукой Павла. В самом начале сборника вклеен листок с автографом автора:
Я завидовал зверю в лесной норе,
Я завидовал птицам, летящим в ряд:
Чуять шерстью врага, иль, плескаясь в заре,
Улетать и кричать, что вернёшься назад!
Четверостишье подчеркнуто, а под чертой ещё раз написаны слова: “чуять шерстью врага”. Сколько трагизма в этих строчках. Какова же была жизнь поэта, если он завидовал зверю, птицам. Какова же была обстановка вокруг, если любой человек, выходя из дома, каждый раз не знал, вернётся ли назад… И как бы хотелось Павлу “чуять шерстью врага”, потому что в этом перевернутом мире понять, кто действительно враг, а кто друг, было невозможно. Лучшие люди страны объявлялись “врагами”. Те, кто набивался в друзья, предавали при первом удобном случае. Только в природе было то, чего не было в человеческом обществе – естественности, свободы и справедливости (пусть жестокой, но объяснимой). Поведение зверей и птиц всегда можно понять, но безумие государственной машины объяснению не поддавалось…

Читать дальше… »

25 строк в учебнике
Сейчас, в начале 21-го века, имя поэта Павла Васильева стало неким паролем, знаком, метой, по которым можно судить о знании человеком русской поэзии, русской культуры прошедшего века. Как близкому другу я рада тому, кто знает и любит его стихи. Радуешься, когда находишь его имя в списках чьих-то любимых книг или когда васильевские строчки перекликаются со стихами других поэтов, наших современников…
Вот читаю книжку о В. Ерофееве, авторе нашумевшей поэмы «Москва-Петушки» («Последние дни Венедикта Ерофеева»). Автор — Наталья Шмелькова вспоминает, как в больнице он написал «небольшой список книг, необходимых ему для чтения: «Если попадется, обязательно купи. Русская поэзия: Плещеев… Андрей Белый… Павел Васильев…»

Читать дальше… »

Стихи писали и пишут очень многие. Кто-то пишет лучше, кто-то хуже. Большой поэт не просто пишет стихи — он создаёт свой мир, свою вселенную, и, попадая в неё, безошибочно можно узнать, кто Автор.
Мир Павла Васильева огромен, ярок, сказочен, неповторим. Он с детства был выдумщиком, фантазёром. Собственно, таким и остался до своей ранней гибели. «Да, я придумывал огонь, когда его кругом так мало», — честно признавался поэт.
Как полноправный хозяин своего мира, его создатель, он порой поднимается на космические высоты, чтобы сверху посмотреть на любимую землю:
Туманов мерное сиянье —
Тучны вы, звёздные поля!
И в середине мирозданья
Надежда господа — Земля.
Но вот голубой шарик всё ближе, прорисовываются земные ландшафты:
Земля одета
в золото пустынь,
В цветной костюм
Долин и плоскогорий…
Всё ближе и ближе к земле — и видно уже, что же происходит на ней, грешной:
Стоит мирозданье,
Стоят побережья,
И жвачку в загонах
Роняют волы…

Читать дальше… »